4 мая 1969 года Сило — литературный псевдоним мыслителя-гуманиста Марио Луиса Родригеса Кобоса — произнес свою первую публичную речь. Диктаторский режим Хуана Карлоса Онганьи запретил ему выступать в крупных городах, поэтому встреча состоялась в отдаленном месте у горы Аконкагуа, известном как Пунта-де-Вакас.

Окруженный вооруженными жандармами перед аудиторией, состоявшей примерно из 200 человек, собравшихся, чтобы послушать его слова, Сило выступил в тот день с поэтической речью «Исцеление от страданий». Текст, представляющий собой сжатое изложение того, что позже станет центральными основами философии движения «Новый Гуманизм», сегодня, переведен на многие языки и запечатлен на пластинах из нержавеющей стали на стеле Парка медитаций и размышлений Пунта-де-Вакас, расположенного на месте зарождения движения.

В 2006 году, по случаю открытия нового подобного места, на этот раз недалеко от Сантьяго-де-Чили, Сило охарактеризовал это событие следующим образом: «4 мая 1969 года мы провели наше первое публичное выступление, которое стало представлением нашего образа мышления. В этом основополагающем акте, 37 лет назад, мы исходили не из декларирования принципов, не из учреждения идеологических документов или институтов, а из заявления, бросавшего вызов военной диктатуре и выражавшегося в нашем несогласии с любыми формами насилия».

Это послание, наполненное неприятием насилия, гуманизма и экзистенциального смысла, позже нашло отклик в тысячах сердцах людей по всей планете, распространившись в различных культурах мира.

Спустя пятьдесят пять лет после этих незначительных событий – относительно короткого периода времени с исторической точки зрения, но позволяющий провести краткий анализ, – стоит задуматься об их первоначальном воздействии и, прежде всего, об их возможном вкладе в будущие революционные процессы, которые необходимы во времена системного коллапса.

Временная неудача

С временной точки зрения, предложения Сило нашли первоначальную поддержку среди бунтующей молодежи, стремящейся изменить мир, и обеспокоенной отсутствием экзистенциального смысла, и гнетом подавляющей и консервативной морали.

В атмосфере мистических и психоделических экспериментов 1960-х годов, под сильным влиянием победы Кубинской революции, антиколониальных освободительных движений, войны во Вьетнаме и экзистенциалистских течений, эти первопроходцы приступили к глубокому изучению возможностей сочетания социальных преобразований с развитием человеческого сознания.

Оклеветанные или замалчиваемые корыстной прессой правящих режимов, подозреваемые в попытке развратить молодежь – аргумент, идентичный тому, который использовался для осуждения Сократа в Древней Греции, – и преследуемые за критику установленного порядка, многие активисты зарождающегося движения были вынуждены продолжать работу по распространению информации в изгнании. Таким образом, сформировалось гуманистическое движение, его подразделения были созданы примерно в 100 странах по всему миру.

Но ветра фортуны истории иногда бывают попутными, а иногда дуют в лицо. Разрушительное индивидуалистическое неистовство неолиберализма и рост фундаментализма, сопровождавшие разрушением социальных связей, которые установились в мире в последние декады столетия, усложнили задачу гуманизации.

Несмотря на многочисленные напряженные усилия по созданию структур и организаций в социальной, культурной и политической областях, универсалистскому гуманизму в те годы не удалось стать массовым движением.

На тридцатую годовщину движения, в том же месте, где оно началось, Сило заявил: “В данный момент мы признаем временный триумф культуры антигуманизма и заявляем о несостоятельности наших идеалов, которые мы не смогли реализовать”. Далее он указал на зарождение нового духовного начала, которое “не несет в себе ни суеверия, ни нетерпимости, ни религиозных догм, в нем нет насилия, нет тяжелых устаревших глиняных табличек и изношенных ценностей; это духовность, которая пробудилась от глубокого сна, чтобы заново питать человека в его лучших устремлениях”.

“Если сегодня мы должны объявить о нашем провале”, – провозгласил он, устремив взгляд к горизонту будущего, – “мы также должны объявить, что рождается новая цивилизация, первая планетарная цивилизация в истории человечества. И именно поэтому кризисы, которые грядут и которые наступят в ближайшее время, несмотря на их тяжесть, послужат преодолению этого последнего этапа человеческой предыстории… и каждый будет знать, стоит ли участвовать в этих переменах, и каждый поймет, стоит ли стремиться к глубокому переосмыслению своей жизни”.

Утопические клише

Помимо ситуативной неудачи, справедливо и необходимо оценить важность учения Сило с более широкой или метаисторической точки зрения. Гуманизация растущей планетарной цивилизации требует гораздо большего, чем краткосрочные успехи, которые так нравятся прагматикам, и которые являются результатом временного поражения человечества, воплотившегося в капитализме.

Основные вопросы, поднятые Сило, начиная с первой речи, касаются тех утопий, которые призваны вывести человечество на новый этап его развития.

Среди этих тем — возможность преодоления боли и страданий, ненасилие как окончательное культурное достижение вида, образ универсальной человеческой нации, которая признает разнообразие и становление человека в духе солидарности и целостности, рождение нового “мужчины” и “женщины” с учетом опыта предшествующих революций.

Что касается Универсальной человеческой нации, то этот образ не так уж далек, как может показаться сегодня. Проблески в этом направлении уже можно увидеть в предложениях о “общем будущем человечества”, которые китайское правительство выдвигает в своей внешней политике, а также в растущих усилиях общественных движений в Латинской Америке и Карибском бассейне по интеграции народов.

Чтобы продвигаться к желаемым утопиям, Силоизм вооружился не только трансформационными концепциями в социальной и политической сфере, но и основами и практиками личностной трансформации, которые вырабатывают готовность к  революционным преобразованиям. В основе этих работ лежат два центральных элемента: с одной стороны, уверенность в способности человека изменить свою природу, а с другой — утверждение тесной взаимосвязи, существующей между внутренним миром человека и окружающей социальной средой, с которой он взаимодействует вовне.

Эти утопии – по определению, “то, что еще не существует” – являются той силой, которая способна изменить архаичные ограничивающие убеждения, «мистическим топливом», необходимым для создания исторических трансформаций, которые считаются “невозможными” в рамках дореволюционного мышления.

Грядущие революции

В основе предыдущих революционных течений преобладали две противоположные тенденции. Первая предполагала, что радикальное изменение внешних условий жизни автоматически приведет к изменению мышления и привычек поведения человека. Другая, напротив, сосредоточила свои усилия на персональном развитии, ожидая, что внутреннее преображение впоследствии положительно повлияет на социальный мир.

Обе концепции, чьи заслуги в своей области неоспоримы, объединяет линейное и сегментированное видение развития. Сначала одно, а потом другое, — утверждают они.

Вариант, предложенный силоистским гуманизмом в качестве исторически нового подхода, заключался и заключается во взаимодополняющим и параллельном пути в достижении революционных преобразований. Такое интегральное видение учитывает как неразрывную связь и взаимное влияние  человека и окружающей среды, так и интенциональность*, обратимость** и замедленный ответ сознания***, позволяющий человеку выбирать способ реагирования, а не действовать механически.

С другой стороны, различные революционные течения ставили своей целью захват политической власти для осуществления благоприятных изменений базовых условий жизни людей, в которых до этого момента было отказано большинству.

Этот путь, несмотря на важные достижения в области прав человека и успехи, хотя и медленные, в изменении сознания, в настоящее время сталкивается с серьезными трудностями в реализации. Неолиберальная глобализация в значительной степени подорвала суверенный потенциал государств, передав реальную власть транснациональным корпорациям и финансовым институтам, которые не подконтрольны общественности.

Это усугубляется сопротивлением внутренних контрреволюционных и ретроградных факторов и других препятствий, таких как централизованная бюрократия наднациональных органов, которые не подчиняются всенародным выборам. Аналогичным образом, масштабность влияния на коммуникационные платформы, сосредоточенная в руках нескольких транснациональных корпораций, интересы которых чужды общему благу, серьезно препятствует формированию общих смыслов, способствующих созданию более справедливых и свободных от насилия обществ.

Наконец, к этим трудностям следует добавить ускорение исторической динамики, пробелы в понимании и различия в жизненных проектах разных поколений, которые недостаточно учитываются “традиционными” революциями.

С другой стороны, продолжающийся процесс всемирной интеграции – явление, которое, в отличие от глобализации, следует понимать как растущее переплетение культур без жесткого контроля со стороны корпоративных интересов, – означает, что любая положительная тенденция распространяется в режиме реального времени и быстро становится возможной для подражания.

Сегодня также обсуждается роль лидера. В то время как горизонтальное принятие решений становится все более популярным, особенно среди молодого поколения, большие группы часто фокусируется на личностях, которые становятся лидерами движения благодаря огромной внутренней энергии и доверию, которое люди им оказывают. Это делает их незаменимыми, но в то же время уязвимыми для атак системы, которая сводит на нет многие революционные попытки.

Понимая этот феномен, гуманизм стремится содействовать появлению нового человека и новой социальной среды, теперь уже не исключительно сверху вниз или благодаря действиям одного человека, а через совместное построение новой организации социальных отношений, руководствуясь принципом  отношения к другим так, как хотелось бы, чтобы относились к тебе.

Основополагающим фактором в этом направлении, несомненно, станет глубокое обновление образовательных основ, все еще характерных для эпохи Просвещения, с уделением центрального внимания культуре ненасилия и эмпатии, а также целостному и неограниченному развитию человека. Это вопрос, в решение которого могут и должны внести свой вклад педагоги и политики.

С другой стороны, достижение справедливых социальных условий, гарантирующих возможность свободно выбирать свой жизненный путь, остается насущной задачей. Однако этого условия будет недостаточно для изменения человеческого сознания, которое позволяет не только сохранить жизнеспособность, но и закрепить процесс трансформации.

Изменения во внутреннем мире отдельного человека и целых народов требуют наличия экзистенциальных и духовных основ, которые открывают двери для новых смыслов жизни, далеких от иррационального фундаментализма, возврата к устаревшим ценностям, депрессии или сложившему в настоящее время принципу потребительства. Необходим образ мышления, который устанавливают новый способ сосуществования человека и окружающей среды.

Итак, если цель состоит в проведении глубоких, а не «косметических» изменений, в стимулировании уже происходящих революционных процессов, если мы хотим дополнять и взаимодействовать, а не господствовать, то гуманистические идеи, образ мышления и практики, разработанные Сило, могут стать прекрасным источником грядущих преобразований.

*Интенциональность – осознанный образ жизни и мышления

**Обратимость — способность человеческого сознания пересматривать свои взгляды с глубоким анализом различных точек зрения

***Замедленный ответ сознания —  способность человеческого сознания выбирать способ реагирования, а не действовать механически

Понятия, введенные Сило в своей книге «Записи по психологии», и с учением, которого можно ознакомиться на сайте: http://www.silo.net/